FAVORITE SINGER

Июль 19th, 2009

Индийцы очень любят музыку. Проходите ли вы по рядам на базаре, сидите ли в гостях у индийских друзей, заходите ли в чайную или трактир - всюду вы слышите музыку, и всюду репродукторы включены на полную мощность, тогда мелодии разносятся на всю округу. Европейцу трудно привыкнуть к этой громкости. В большинстве случаев он через пять минут старается уйти из этих мест. Индийцу этот шум нипочем. Кажется, будто у него вовсе нет нервов. Он располагается поближе к репродуктору и заводит со своим гостем разговор, который, принимая во внимание громкое звучание сопровождающей его музыки, правильнее было бы назвать криком.
Однако европейцу становится не по себе не только от "количества" музыки, но и от самого ее характера, особенно в том случае, если это музыка "классическая". Она настолько отличается от западной, что поначалу европеец вообще не воспринимает ее как музыку. Только после в семь четвертей или в одиннадцать вторых. Кроме того, ударение падает не всегда на первую ноту такта и часто меняется. Даже после многолетнего прослушивания индийской музыки бывает трудно различить такт в музыкальных пьесах.
Вначале европейца особенно раздражает то, что индийская музыка пугливо избегает чистых тонов. Индийский певец или музыкант считает их слишком примитивными. Везде, где это только возможно, он обязательно вставит форшлаг, разнозвучную трель или еще какое-нибудь украшение, так что основная мелодия оказывается полностью скрытой. Напрасно ждал бы слушатель хоть одного чистого тона или продолжительного звучания какой-нибудь неизукрашенной ноты.
К этому надо добавить, что в Индии хорошему голосу не придают такого значения, как в Европе. Часто тембр бывает носовым или слишком резким. Иногда поют в таком низком регистре, что пение больше походит на речитатив. Но не всегда виноват исполнитель. Мелодия, которая зачастую очень трудна и иногда укладывается лишь в три октавы, ставит такие требования, которые порой не под силу даже лучшему певцу. При этом овладение очень трудной музыкальной пьесой ценится выше, чем красота звука. Слушатель, не искушенный в законах индийской музыки, неизбежно приходит к выводу, что при всей ее сложности она все же остается скучной.

Впечатление отчужденности или чувство протеста, которое вызывает индийское пение, усугубляется еще своеобразным сопровождением и оформлением. Когда вы в назначенное время входите в зал, то видите сначала только празднично украшенный помост и слушателей, которые во много рядов сидят, поджав ноги, на полу. Примерно полчаса спустя размеренным шагом входят два человека. Один из них несет тамбуру - инструмент, напоминающий большую мандолину, на другом висят два барабана, имеющих форму полушария. Оба музыканта принимаются за настройку своих инструментов. Тамбурист справляется со своей задачей более или менее быстро, поскольку у его инструмента только четыре струны. Задача табалчи несколько сложнее. При помощи плотничьего молотка он подбивает деревянные клинья, подложенные под натяжные шнуры его барабанов, гоняя их то туда, то сюда до тех пор, пока оба табла не приобретут надлежащей высоты тона. Только после всего этого, когда публика начинает уже терять всякую надежду, появляется сам великий устад (дословно - учитель). Поджав под себя ноги, он садится между двумя музыкантами. Устад начинает свою программу с того, что основательно откашливается. В зрительном зале постепенно воцаряется тишина. Концерт открывается продолжительным "А-а-а" на основном тоне тамбуры, далее следует "а-а-а" в квинту, и, наконец, на "а-а-а" в октаву подготовительная дыхательная гимнастика завершается. Теперь еще одно последнее откашливание, и вот сквозь сжатые зубы певца прорывается мелодия. Исполнителю она, по-видимому, нравится, так как он повторяет ее дважды. Теперь и барабанщик решает, что пришло его время. Он пытается левой рукой подчеркнуть ритм и в то же время правой затушевать его. По левому барабану табалчи ударяет кулаком или всей ладонью, а по правому - только указательным или средним пальцами. Каждое повторение сопровождается новыми вариациями и приложениями, так что в конце концов первоначальную мелодию совсем нельзя узнать. Постепенно певцом овладевает вдохновение. Исполнитель подчеркивает свои фразы выразительными жестами. Он кивает головой, кланяясь направо, налево и вперед. Глаза певца блестят, когда он поет о радости, на губах его блуждает улыбка; если же мелодия проникнута грустью, то и на его лице появляется горестное выражение. Кульминационный пункт - это своего рода колоратура, которая исполняется глубоким горловым пением, причем подбородок певца дрожит, двигаясь вверх и вниз. Интересно наблюдать за слушателями. Многие от восторга закрывают глаза. Другие в такт прищелкивают пальцами. Все чаще и чаще издается возглас восхищения и восторга "вах, вах!", а под конец исполнителя вознаграждает долго несмолкающий гул аплодисментов.

На Западе публика обычно устает раньше, чем артист. Концерт, продолжающийся более двух часов, выдерживают лишь немногие. Индийская же публика как будто вообще никогда не утомляется. Спустя два часа она только входит во вкус, и четырех-пятичасовые концерты там не редкость.
Тот, кто часто слушал индийских певцов, начинает понимать, почему в Индии так мало распространено хоровое пение. В классическом пении, как уже указывалось, очерчиваются только рамки, в пределах которых певец может свободно варьировать микротонами. Все детали вводятся самим исполнителем по вдохновению. Он каждый раз находит новые вариации и определенные места каждый раз поет по-новому. В Индии нет и композиторов в нашем смысле слова. Большинство рага возникли в глубокой древности и передаются по наследству от учителя ученику. Индийская нотная система настолько несовершенна, что невозможно точно зафиксировать какое-нибудь музыкальное произведение. Только с изобретением граммофонной записи появилась возможность сохранить мелодию в том виде, как ее исполнял тот или иной певец или музыкант, и таким образом передавать музыкальное произведение в неискаженном виде.

Особенно своеобразны концерты индийской оркестровой музыки. До двадцати музыкантов усаживаются полукругом. Здесь и скрипки, и флейты, и вина (подобие гитары), и саранги (инструмент, похожий на цитру, на котором играют не дергая за струны, а проводя по ним смычком), и различные виды барабанов. Большой неожиданностью для того, кто впервые слушает такой концерт, будет то, что все инструменты играют в унисон. Это отсутствие гармонического строя - одна из главных особенностей индийской музыки. Индийцы, которые никогда не слышали западной музыки, совсем не чувствуют этого недостатка. Второй голос, столь обычный, например, для наших народных песен, был бы воспринят в Индии, как фальшь. Знатоки считают, что гармонизировать индийскую музыку невозможно. Попытки в этой области оканчивались неудачей. Многие музыканты придерживаются, однако, иного мнения, и немало музыкальных школ, прежде всего в Мадрасе и Аджмире, посвятили этой проблеме свое основное внимание.

В настоящее время в Индии прилагаются большие усилия к популяризации индийской классической музыки. Консерватории возникают, как из-под земли. Если раньше хорошие исполнители были придворными певцами у какого-нибудь раджи, то теперь они работают как преподаватели или выступают по радио. Пробуждению в массах интереса к классической музыке способствуют и всеиндийские музыкальные конференции. И все же круг любителей этой музыки невелик и расширяется очень медленно. Этим стремлениям противостоит могучий противник - популярная песенка из кинофильмов, или "фильми-гани". Слуху европейца музыка индийских фильмов более понятна. Ритм этих простых мелодий более привычен, и весь характер музыки менее затейлив. Правда, она довольно легковесна и в этом отношении мало отличается от западных популярных мелодий. Благодаря невероятно широкому распространению кино фильми-гани быстро проникают в самые глухие деревни и вытесняют оттуда все, что еще осталось от народного музыкального творчества. Круг же ценителей старой классической индийской музыки, вероятно, так и останется сравнительно узким.

Европейская музыка завоевывает в Индии все больше симпатий. Радио Дели передает ежедневно, по крайней мере в течение одного часа, музыку европейских композиторов. В Бомбее и Калькутте имеются даже собственные симфонические оркестры. На последних симфонических концертах в Калькутте половина исполнителей и две трети слушателей были индийцами. Они находят европейскую оркестровую музыку величественной, глубоко захватывающей и покоряющей. В такой же степени могут рассчитывать на благодарную публику виртуозы пианисты и скрипачи. Между тем европейские певцы, напротив, пользуются ограниченным успехом. Один индиец, например, слушая пение Бениамино Джильи, записанное на пластинку, воспринял его как крик.

Сама Веда содержит самые ранние письменные работы в области музыкальной науки. В Индии музыка , равно как и живопись, и сценическое искусство, считается божественным искусством. Брахма, Вишну, Шива - вечная Троица - были первыми музыкантами. В Писаниях сказано, что Божественный танцор Шива в Его аспекте Натараджа разработал бесчисленные виды ритмов в Своем космическом танце вселенского творения, сохранения и разрушения, тогда как Брахма отбивал такт на звонких цимбалах, а Вишну ударял в священный барабан мриданга.

Сарасвати - богиня мудрости - символически часто изображается играющей на вине, матери всех струнных инструментов. Сама Веда содержит самые ранние в мире сведения по музыкальной науке. Кришна, воплощение Вишну, часто изображается с флейтой, на которой Он играет привлекательную песнь, призывая человеческие души, блуждающие в майе, в их Истинный Дом.

Краеугольным камнем индусской музыки являются так называемые раги , или неизменные мелодические гаммы. Шесть основных раг разветвляются на сто двадцать шесть производных рагини (жены) и путра (сыновья).
В каждой раге минимум пять нот: ведущая нота вади (царь), вторичная нота самавади (премьер-министр), вспомогательные ноты анувади (слуги) и диссонирующая нота вивади (враг).

Каждая из шести раг имеет естественное соотнесение с определенным часом дня, сезоном или правящим божеством, которое дарует какое-то конкретное могущество. Так, например:
(1) Хиндола рага играется лишь на заре, весной, дабы возбуждать настроение вселенской любви;
(2) Дипака рага играется по вечерам, летом, дабы возбудить сострадание;
(3) Мегха рага - это мелодия для полудня, в сезон дождей, дабы вызвать смелость;
(4) Бхайрава рага играется по утрам, в августе, сентябре, октябре для достижения умиротворения;
(5) Шри рага сохраняется для осенних сумерек, дабы достичь чистой любви;
(6) Малкоунса рага слышна в полночь, зимой для стимуляции доблести.

Древние риши открыли эти законы звуковой связи между природой и человеком. Поскольку природа является объективизацией Аум, Первого Звука или вызывающего вибрации Слова, человек в состоянии достичь контроля над всеми проявлениями природы путем использования некоторых мантр, или песнопение9. Исторические документы рассказывают о замечательных силах Мияна Тан Сена, придворного музыканта Акбара Великого, жившего в XVI веке. Когда император повелел петь ночную рагу, в то время как не небе сияло солнце, Тан Сен запел мантру, и весь дворец вмиг погрузился во тьму.

В индийской музыке октава делится на двадцать две срути, или четверти тона. Эти микротоновые интервалы делают возможными тончайшие музыкальные оттенки, недостижимые для западной хроматической гаммы из двенадцати полутонов. Каждая из семи основных нот октавы в индийской мифологии ассоциируется с каким-нибудь цветом, пением той или иной птицы или звуком животного: до - с зеленым цветом и криком павлина; ре - с красным цветом и пением жаворонка; ми - с золотистым и блеянием козы; фа - с желтовато-белым и криком цапли; соль - с черным и пением соловья; ля - с желтым и ржанием лошади; си - с комбинацией всех цветов и ревом слона.

В западной музыке употребляются лишь три гаммы - мажор, гармонический и мелодический минор. Индийская же музыка различает семьдесят два тхата, или гаммы. У музыканта имеется творческий простор для бесконечной импровизации вокруг неизменной традиционной мелодии - раги, он сосредотачивается на чувстве или определенном настрое структурной темы и затем расцвечивает ее в пределах собственной оригинальности. Индийский музыкант не читает застывшие ноты, при каждом исполнении он заново одевает обнаженный каркас раги, зачастую придерживаясь единственной мелодической последовательности, подчеркивая повторением все ее тонкие микротоновые и ритмические варианты.

Древняя санскритская литература описывает сто двадцать тала - измерений времени. Говорят, что основатель индусской музыкальной традиции Бхарата различал тридцать два тала в песне жаворонка. Источник тала, или ритма, основывается на человеческих движениях - в два раза медленнее ходьбы и в три раза спокойнее дыхания во сне, когда вдох в два раза дольше выдоха.

Индия всегда признавала человеческий голос самым совершенным инструментом, образующим звук. Поэтому индийская музыка широко пользуется диапазоном голоса в три октавы. По этой же причине основное место в мелодии (последовательная связь нот) отводится ритму, а не гармонии (одновременная связь нот).

Индийская музыка всегда была субъективным, духовным и персонифицированным искусством, стремящимся не к симфоническому внешнему блеску, а к личной гармонии с Верховной Душой. Санскритское слово бхагаватхар - музыкант, более правильно переводится как: "тот, кто поет хвалу Богу".

Санкиртаны, или музыкальные собрания, являются одними из эффективных форм йоги или духовной дисциплины, так как неизбежно влекут за собой глубокое сосредоточение, интенсивное погружение в мысль-семя и звук-семя. Поскольку сам человек является выражением творческого Слова, звук оказывает на него сильнейшее и непосредственное воздействие, освещая путь воспоминанию о его божественном происхождении. Волнующая глубина восторга, доставляемого музыкой, вызвана вибрациями пробуждения одного из оккультных спинальных центров человека10. В эти благословенные моменты слабые воспоминания о духовном происхождении могут прийти к нему.

Июнь 30th, 2009

Индустрия фильмов на хинди сотрудничала с миром музыки, начиная с самой первой звуковой картины и заканчивая современными работами. До появления звукового кино, в кинотеатрах играли живую музыку.
Когда Кхан Бахадур Ардешир Ирани выпустил первый звуковой фильм «Alam Ara» в 1931 году, в области киномузыки произошел своего рода переворот. В картине было семь песен, и первым закадровым певцом в Индии стал Вазир Мухоммад Кхан с его «Dede Khuda Ke Naam Pe Pyaare».
Уже в следующем году признанный классический певец Винаякрао Патвардхан исполнил песни и роль в фильме «Madhuri», и на рынок впервые вышли четыре пластинки. Компания «New Theatres» подарила миру кино двух блестящих поющих звезд: Кундала Лала Сайгала и Канан Деви. Сайгал стал суперзвездой 30-х годов после выхода фильма «Devdas» в 1935 г. Его «Balam Aye Baso More Man Mein» и «Dukh Ke Din Beetat Nahi» из «Devdas», a также песни Канан Деви «Ae Chand Chhup Na Jana» и «Duniya Toofan Mail» вызвали ажиотаж среди поклонников музыки.
Еще одной студией, оставившей свой след в области киномузыки, была компания «Prabhat Film» из Пуны. Компания «Bombay Talkies», принадлежавшая Химаншу Рай, подарила индустрии Сарасвати Деви (Хуршид Моночер Хомджи), сочинявшую музыку к фильмам киностудии. Она использовала голоса Девики Рани и Ашока Кумара в знаменитой песне «Main Ban Ki Chidiya» из фильма «Achhut Kanya», которая мгновенно стала с К.Л. Сайгалом и Хуршид в главных ролях. Его музыка к картине «Bhartrihari», особенно песня «Chanda Des Piya Ke Pas», исполненная Амирбаи Карнатаки, и дуэт, спетый вместе с Сурендрой Бхикша, «De De Maiya Pingla», стали шлягерами в 40х годах.
Музыка Кхемчанда Пракаша к фильму «Mahal» заворожила всю страну, и его песня «Aayega Aanewala» стала символом манеры пения Латы Мангешкар. Он также представил слушателям Кишора Кумара в «Ziddi» с песней «Marne Kee Duaaen Kyon Maangu». Еще одна популярная песня из этого фильма «Chanda Ja Re Ja Re» была исполнена Латой. Наушад Али дебютировал в качестве композитора в 1940 году с музыкой к фильму «Prem Nagar», но истинную популярность ему принесли мелодии с использованием народных мотивов к фильму «Ratan» (1944 г.). Его песни, в особенности «Ankhiya Milake», исполненная Зохрабаи Амбалевали, хитом. Анил Бисвас написал незабываемую музыку к ранним фильмам Мехбуб Кхана, самыми примечательными из которых были «Roti» и «Aurat». Позднее он сочинил прославленные мелодии к картине «Kismet» (1943 г). Патриотическая песня из нее, «Door Hato Ae Duniya Walo», взлетела на пик популярности, и некоторые другие ее песни, например, «Dheere-Dheere Aa Re Badal» и «Ghar-Ghar Mein Diwali Hai», также имели невероятный успех. Анил Бисвас ввел в мир кино Мукеша и Талата Махмуда.

40-е годы явились свидетелем смешения народных мелодий и музыки из кинофильмов на хинди. Мастер Гхулам Хайдер ввел народные мотивы и дал шанс Шамшад Бегам в «Khajaanchi» («Saavan Ke Nazaare Hain Aaha Aaha»), Нурджахан в «Khandan» (1942 г.) и Лате Мангешкар в «Mazboor» (1948 г.). Пандит Амар Натх сочинил незабвенные мелодии к фильму «Dasi». Кхемчанд Пракаш написал музыку к песням в ленте «Tansen», «Rang De Basanti» были на вершине популярности и слышались отовсюду. Наушад написал незабвенную музыку к таким фильмам как «Anmol Ghadi», «Shahjahan» (1946 г.), «Mela» (1948 г.) и «Dillagi» (1949 г.). Но его лучшие песни еще были впереди. «Baiju Bawra» (1952 г.) принес ему первую награду журнала «Filmfare». Наушада всегда будут помнить за его музыку к картинам «Shabab» (1955 г.) и «Mughal-e- Azam» (1960 г.).
Наушад открыл Мохаммада Рафи, Сурайю, Шьяма Кумара и Уму Деви (Тунтун) для мира киномузыки. Он сотрудничал с К.Л.Сайгалом только в одном фильме – «Shahjahan» – но песни из него «Jab Dil Hi Toot Gaya», «Gham Diye Mustaqil» и «Roohi Roohi Dil Mein» оставили неизгладимое впечатление. Вторая половина 40-х годов ознаменовалась появлением С.Д. Бармана и дуэта Шанкар- Джайкишан. Вместе с ними пришло и новое поколение поэтов- песенников. Маджрух Султанпури, Сахир Лудхианви, Раджиндер Кришна, Хасрат Джайпури и Шайлендра были одними из этих поэтов.

Заслуга введения западной музыки в мир индийского кино принадлежит С. Рамачандра. Такие песни, как «Aana Meri Jan Sunday Ke Sunday» из «Shehnai» (1947 г.), «Mere Piya Gaye Rangoon» из «Patanga» и «Ina Mina Dika» из «Asha» (1954 г.) дают некоторое представление о его разностороннем таланте. Шанкар и Джайкишан дебютировали в фильме Радж Капура «Barsaat», и так началось их долгое путешествие рука об руку с компанией РК, выдававшее хит за хитом до самого «Mera Naam Joker». Дуэт сочинил очаровательные песни к фильму Дилипа Кумара «Daag» («Ae Mere Dil Kahin Aur Chal»), исполненные Талатом Махмудом в 1952 году.
Газели не были слишком популярным жанром музыки, пока на сцене не появился Мадан Мохан. Его композиции к картине «Adalat» (1958 г.) «Unko yeh shikayat hai ki» и «Yun hasraton ke daag», исполненные Латой, и к фильму «Dekh kabira roya» (1957 г.) «Humse aya na gaya», исполненные Талатом Махмудом, остались в памяти как газели. Его музыкальному перу принадлежат такие классические мелодии как «Mai ree kaise kahoo», «Hum hai mata-e-koocha o bazaar ki tarah» и «Baiyan na dharo», исполненные Латой Мангешкар. Кхайям вернулся в мир киномузыки с картиной Яша Чопры «Kabhi Kabhi», и был увенчан славой благодаря фильмам «Umrao Jaan» и «Razia Sultan» в 80-х годах.

В 50-х годах, Рошан сочинил песни, ставшие хитами, для картины Кедара Шарма «Baware Nain». В этом фильме он использовал народную музыку для песни «Sun Beri Balam Sach Bol Re Ib Kya Hoga». Его композиция «Mujhe Sach Sach Bata Do» (исполненная Мукешем и Гитой), «Teri Duniya Mein Dil Lagta Nahi» (Мукеш) были написаны лично Кедаром Шарма и до сих пор живы в памяти любителей музыки. Если дуэт Шанкар-Джайкишан хранил верность Раджу Капуру, то С.Д. Бурман, и позднее его сын Р.Д. Бурман, оставались с Девом Анандом до конца. Сачин Дев Бурман написал незабываемую музыку к фильмам Бимал Роя «Devdas», «Sujata» и «Bandani». Он также сочинил композиции для картин Гуру Датта «Pyasa» и «Kagaz ke Phool». В мелодиях Салила Чаудхари смешались восток и запад. Музыка, подаренная им картинам «Do Bhigha Zamin», «Madhumati», «Parakh» Бимала Роя остается вечной.
Джайдев также появился как многообещающий композитор в середине 50-х годов. Своей музыкой к лентам «Hum Dono», «Mujhe Jeene Do» и «Reshma Aur Shera», он оживил музыкальную сцену, но это продолжалось недолго. О.П.Найяр забил три гола подряд своими композициями к «Aar Par», «C.I.D», и «Mr. and Mrs. 55». Гита Датта лучше всего пела для О.П.Найяра. Кто сможет забыть ее живые мелодии «Babu Jee Dhire Chalna» и «Ye Lo Main Hari Piya» и «Udhar Tum Hasin Ho» и «Sun Sun Sun Sun Jalima», исполненные вместе с Мохоммадом Рафи в картинах «Aar Paar» и «Mr. and Mrs. 55»?
Найяр великолепно использовал пенджабские народные песни («Ude Jab Jab Zulfein Teri» и «Reshmi Salwar Kurta Jali Ka»). Музыка 50-х и 60-х годов принадлежала к золотой эре, тогда как мелодиям 70-х годов пришлось побороться, чтобы создать свой собственный образ.
В четвертое поколение композиторов входят Баппи Лахири, Раджеш Рошан и А.Р. Рахман. Рахман представил на суд слушателей совершенно новый тип музыки. Песня из кинофильма «Roja», «Dil Hey Chhota Sa», сразу же обрела популярность. «Rangeela» была его первой картиной на хинди, а музыка к ней стала хитом. После песни «Chal Chhaeeya Chhaeeyan» из «Dil Se» Рахман больше не оглядывался назад. После фильмов «Lagaan», «Taal», «Rang De Basanti» и теперь со «Slumdog Millionaire» А.Р. Рахман доказал, что он - лучший. Композиторы 21 века – Исмаил Дарбар и Шантану Мойтра – вернули мелодичность современным песням. Монти Шарма, с музыкой к «Sawariya» (2008 г.) и дуэт Вишал-Шекхар с их «Om Shanti Om» подарили надежду почитателям музыки на то, что мелодия останется ее царицей.

Shehzad yetim, kimsesiz,xeste ushaqlara yardim kompaniyasi olaraq Chikakoda konsert verir..Ve mne de devetname gonderib-pochtuma..
Bextever bashim
Getmek isteyen varsa verim devetnameni..
The Chicago Council on Global Affairs
332 S. Michigan Avenue, Suite 1100; Chicago, Illinois 60604-4416
Phone: 312.726.3860 Fax: 312.821.7555
The Chicago Council on Global Affairs has awarded the 2009 Patricia Blunt Koldyke Fellowship on Social Entrepreneurship to Shehzad Roy, Pakistani pop star and president and founder of the ZT, an organization working to improve primary and secondary education in Pakistan. The fellowship recognizes Roy’s commitment to providing better learning opportunities in government-run schools, and honors his goal of encouraging Pakistan’s youth “to value education and provide them with the knowledge and opportunities they need to realize a peaceful, democratic political future.”

As a Koldyke Fellow, Shehzad Roy will spend one week in Chicago exchanging ideas about education, philanthropy, and nonprofit management with the city’s civic, government, business, and academic leaders. Roy will deliver a major public address about education in Pakistan to a Chicago Council audience the evening of October 29, 2009.

The Patricia Blunt Koldyke Fellowship was established by the Koldyke family to recognize leading social entrepreneurs from around the world between the ages of thirty and forty-five, who are working to transform their societies through creative innovations to social problems. In 2009, the Koldyke Fellowship selection committee focused on primary and secondary education in Pakistan and Afghanistan.

Roy uses the proceeds from his hugely popular concerts to fund the work of the Zindagi Trust, which since 2002 has established vocational centers and health-care clinics and has worked to improve Pakistan’s educational system. One of its first projects, “I am Paid to Learn,” provided child laborers nationwide with monetary compensation for attending school, an important initiative in a country where more than 10.5 million children under the age of fifteen work menial jobs to support their families.

More recently, Roy received the government’s permission to take over the 2,500-student Fatimah Girls School in Karachi, where he introduced new textbooks and a curriculum that embraces individual growth, arts, and sports. “The aim is to produce a ‘thinking’ individual,” says Roy. “Students must learn to inquire freely rather than becoming book parrots. There has to be a culture of discussion, interaction, and proactive thinking.” His goal is nothing short of reforming the entire government-run school system in Pakistan.

Shehzad Roy is one of the youngest-ever recipients of the Tamgha-e-Imtiaz, one of Pakistan’s highest civil honors. He has also been awarded Pakistan’s highest humanitarian award, the Sitara-e-Eisaar. He recently won two MTV Pakistan awards for his music, and was a torch-bearer for the 2008 Beijing Olympics

ADMIN пишет:Shehzad yetim, kimsesiz,xeste ushaqlara yardim kompaniyasi olaraq Chikakoda konsert verir..Ve mne de devetname gonderib-pochtuma..
Bextever bashim
Getmek isteyen varsa verim devetnameni..
The Chicago Council on Global Affairs
332 S. Michigan Avenue, Suite 1100; Chicago, Illinois 60604-4416
Phone: 312.726.3860 Fax: 312.821.7555
The Chicago Council on Global Affairs has awarded the 2009 Patricia Blunt Koldyke Fellowship on Social Entrepreneurship to Shehzad Roy, Pakistani pop star and president and founder of the ZT, an organization working to improve primary and secondary education in Pakistan. The fellowship recognizes Roy’s commitment to providing better learning opportunities in government-run schools, and honors his goal of encouraging Pakistan’s youth “to value education and provide them with the knowledge and opportunities they need to realize a peaceful, democratic political future.”

As a Koldyke Fellow, Shehzad Roy will spend one week in Chicago exchanging ideas about education, philanthropy, and nonprofit management with the city’s civic, government, business, and academic leaders. Roy will deliver a major public address about education in Pakistan to a Chicago Council audience the evening of October 29, 2009.

The Patricia Blunt Koldyke Fellowship was established by the Koldyke family to recognize leading social entrepreneurs from around the world between the ages of thirty and forty-five, who are working to transform their societies through creative innovations to social problems. In 2009, the Koldyke Fellowship selection committee focused on primary and secondary education in Pakistan and Afghanistan.

Roy uses the proceeds from his hugely popular concerts to fund the work of the Zindagi Trust, which since 2002 has established vocational centers and health-care clinics and has worked to improve Pakistan’s educational system. One of its first projects, “I am Paid to Learn,” provided child laborers nationwide with monetary compensation for attending school, an important initiative in a country where more than 10.5 million children under the age of fifteen work menial jobs to support their families.

More recently, Roy received the government’s permission to take over the 2,500-student Fatimah Girls School in Karachi, where he introduced new textbooks and a curriculum that embraces individual growth, arts, and sports. “The aim is to produce a ‘thinking’ individual,” says Roy. “Students must learn to inquire freely rather than becoming book parrots. There has to be a culture of discussion, interaction, and proactive thinking.” His goal is nothing short of reforming the entire government-run school system in Pakistan.

Shehzad Roy is one of the youngest-ever recipients of the Tamgha-e-Imtiaz, one of Pakistan’s highest civil honors. He has also been awarded Pakistan’s highest humanitarian award, the Sitara-e-Eisaar. He recently won two MTV Pakistan awards for his music, and was a torch-bearer for the 2008 Beijing Olympics

bileti gonderib.bes teyyarenin biletini niye gondermeyib,yardimsever mugeni?????

AZAAN SAMI

Name: Krishna Kumar Kunnath
Nick Name: Monu
Popularly known as: Kay Kay or KK
Date of Birth: August 23, 1970
Birth Place: Trichur, Kerala
Nationality: Indian
Schooling: Mt Saint Mary, Delhi
College: Delhi University
Profession: Playback singer
Wife: Jyothi
Kids: Two

QIZ ELE BIL LOMDUR.YEQIN SHOKA DUSUB YANINDAKINA GORE